тиционного бизнеса. Из-за того, что цена, по которой продаются акции их компаний, оказывает на них сильное влияние, обычно они находят время для таких посетителей. Однако в самых разных компаниях я слышал примерно один и тот же комментарий. Никто из ключевых руководителей не будет некорректен с посетителем, но время, которое они ему уделят, будет зависеть в большей степени от оценки компанией степени его компетентности, чем от величины представляемого им финансового интереса (это замечание не распространяется на тех специалистов и руководителей компании, которые сами не участвуют в принятии ключевых решений). Что еще важнее - готовность передавать информацию. Насколько далеко компания пойдет в ответе на конкретные вопросы и в обсуждении жизненно важных проблем, зависит преимущественно от этой индивидуальной оценки посетителя.

Вопрос о том, с кем вам необходимо встретиться (лучше, чтобы это был человек, реально принимающий решения, а не специалист по общественным связям, освещающий вопросы финансов), настолько важен, что надо основательно побеспокоиться, но быть представленным высшему руководству нужными людьми. Если они сотрудники организации - основного потребителя продукции или услуг компании или представляют кого-то из крупнейших ее акционеров и при этом известны руководителям компании, это отлично подойдет для данных целей и позволит протоптать тропинку для первого визита. Подойдут также связи с инвестиционными банкирами, работающими с компанией. Во всяком случае, инвесторы, которые хотят добиться оптимальных результатов от первого посещения, должны быть уверены, что представляющие их люди относятся к ним с уважением и донесут это и до руководителей компании.

Всего за несколько недель до написания этих строк произошел случай, который может проиллюстрировать, какая серьезная подготовка, на мой взгляд, требуется перед первым посещением руководства компании. Я завтракал с дву-

мя сотрудниками крупной инвестиционной фирмы, один из которых работал в инвестиционном банке, обслуживающем две компании из числа тех, в которых были размещены фонды, которыми я управлял. Зная, что я инвестирую в очень немногие компании и обычно долго держу отобранные акции, один из собеседников поинтересовался соотношением между числом компаний, которые я впервые посещаю, и числом компаний, в которые действительно инвестирую. Я попросил его самого догадаться. Он предположил, что я вкладываю средства в одну из двухсот пятидесяти. Другой наш собеседник поспорил, что в каждую двадцать пятую. В действительности это соотношение находится на уровне один к двум - один к двум с половиной. Но это не потому, что каждая вторая-третья компания, замеченная мной, соответствуют моим достаточно жестким стандартам, при которых возможна покупка. Если бы он заменил в вопросе посещаемые мною компании на замеченные мною , наверное, цифры сорок или пятьдесят как раз подошли бы. А если бы вопрос касался компаний, рассматриваемых в качестве возможных для проведения исследования (включая и те, где дело до реального расследования не дошло), то первоначальная оценка - покупка акций одной компании на каждые двести пятьдесят рассмотренных - оказалась бы очень близкой к истине. Он не учел, что я воздерживаюсь от посещения предприятий до тех пор, пока не проделана вся работа по сбору слухов и что метод слухов столько раз давал мне достаточно точный прогноз относительно того, подходит ли компания под стандарты моих пятнадцати пунктов, что к тому времени, когда я готов идти к руководству компании, уже существует приличный шанс на покупку акций компании. Огромное множество менее привлекательных объектов для инвестиций по пути уже были выполоты .

Итак, подведем итог тому, как я поступаю, отыскивая акции роста. Наверное, около пятой части моих расследований берут начало из идей, собранных по крупицам у моих

друзей, занятых в промышленности, а четыре пятых начинается с отбраковки наиболее привлекательных объектов для инвестиций - тех, на которые указали талантливейшие специалисты по инвестиционным ценным бумагам. Эти идеи - не что иное, как одномоментное суждение: на какие компании мне потратить время, занимаясь исследованием, а какие проигнорировать. Затем, после краткого изучения проспекта Комиссии по ценным бумагам, я активно разыскиваю слухи , постоянно работая над вопросом, насколько близко подходит компания под стандарт моих пятнадцати пунктов. По пути я отбрасываю, за ненадобностью, один за другим предполагаемые варианты инвестиций. Некоторые - из-за того, что накапливаются свидетельства, что они достаточно заурядны, другие - потому, что не могу найти свидетельств, чтобы быть достаточно уверенным в плохом или хорошем. И лишь в редких случаях, когда скапливается множество благоприятных сведений, я делаю заключительный шаг, устанавливая контакт с администрацией. Если после встречи с руководством мои предварительные надежды вполне оправдываются, а некоторые из страхов рассеиваются благодаря убедительным (для меня) ответам, я наконец чувствую, что могу быть вознагражден за все свои старания.

Предвижу возражения - поскольку их доводилось слышать довольно часто, - которые многие выдвинут против такого подхода. Можно ли ожидать, что кто-то потратит такое количество времени в поисках одного-единственного вложения? Почему заранее подготовленные ответы не ожидают нас у любого специалиста по ценным бумагам, к которому мы обратимся с вопросом, что покупать? Я бы просил реагирующих подобным образом обернуться и посмотреть на мир вокруг нас. В какой другой сфере деятельности вы можете вложить 10 тысяч долларов, а через десять лет (лишь изредка устраивая контрольную проверку, чтобы убедиться, что компанию по-прежнему возглавляют менеджеры высокого класса) располагать капиталом стоимостью