Никаких. Она осталась прежней. Мы работаем, как бизнесмен, приобретающий в собственность активы. Если фонд купил акции, реальная стоимость которых составляет $20, по цене $9, наше приобретение может падать хоть до $6 при условии, что оценка компании верна, мы в конце концов все равно получим прибыль.

Сколько денег находится у вас в управлении в настоящее время?

Более $500 млн.

Огромная сумма по сравнению с той, которой вы распоряжались в момент нашей первой беседы. В то время ваш портфель отличался крайней степенью концентрации. Поскольку находящиеся в распоряжении активы заметно возросли, концентрация, должна была ослабеть - так ли это?

Раньше у фонда в каждый момент времени было открыто около десятка позиций, длинных и коротких. В настоящее время открыто около двадцати позиций, но львиная доля капитала также сконцентрирована в первом десятке позиций.

Итак, вы по-прежнему сильно концентрированы?

Повторяю: в наших методах ничто не изменилось.

Фундаментальные показатели приобретаемых вами компаний, по-видимому, прекрасны - вы, действительно покупаете за $9 то, что стоит $20. И все же, не боитесь ли вы, что из-за ошибочного или намеренно мошеннического ведения бухгалтерии показатели, лежащие в основе сделанных вами оценок, далеки от истины? Не может ли свойственная портфелю сильная концентрация стать причиной больших убытков, связанных с ошибкой в выборе одной из компаний?

Нет, потому что мы не приобретаем компании, имеющие долги. Все компании, вовлеченные в недавние

скандалы, - это фирмы, за которыми числятся тонны долгов. Единственная цель махинаций с отчетностью состояла в том, чтобы скрыть долг. Кроме того, для большинства акций, выбранных нами для длинных позиций, характерны инсайдерские покупки. Вы знаете много инсайдеров, покупающих акции своих компаний перед тем, как компания обанкротится?

Вы никогда не покупаете компании, имеющие задолженность?

Никогда не говори никогда . Но мы приобретаем компании, имеющие долг, не чаще, чем в 10% случаев; кроме того, отношение долга к собственному капиталу фирмы должно составлять менее 30%.

Сколько сотрудников работает сейчас в фонде?

Восемнадцать.

Помните, каким был штат фонда, когда я пришел брать у вас первое интервью?

{Долго и громко смеется.) Я даже помню, что вы написали об офисе: дешевая, безобразная мебель . Будь я инвестором, я пришел бы в восторг!

Не так давно вы создали нейтральный рыночный фонд. С какой целью он был организован?

Идея принадлежит сэру Джону Темплтону. Его беспокоило положение дел на рынке. Ему показалось, что стоит совместить мой подход к выбору акций с нейтральной рыночной стратегией. Я, в принципе, был согласен, но не торопился открывать фонд, поскольку не хотел тратить время на разработку коротких позиций; я боялся, что эта деятельность помешает мне сосредоточиться на торговле на длинных позициях. Я рассказал Темплтону о своих сомнениях, и он ответил: Почему бы не компенсировать разницу между короткими и длинными позициями, открывая короткие позиции на

индексы акций? Я подумал, что он совершенно прав. Идея очень проста, но чрезвычайно эффективна. Таким образом, я получил возможность открыть нейтральный фонд, по-прежнему отдавая большую часть сил торговле на чистой длинной позиции.

Во время нашей первой встречи вы говорили о тогдашнем бычьем рынке как о массовом помешательстве . С тех пор рынок испытал огромное падение. Июльский минимум индекса Nasdaq на 80% ниже его исторического максимума, соответствующий минимум S&P ниже максимума на 50%. Как вы думаете, свойственные прошлым годам излишки роста уже скорректированы или медвежьему рынку суждено продолжаться?

Кто знает? Единственное, в чем я уверен, это в том, что владею отличными компаниями по смешным ценам.