увеличивал позицию. Вместо того чтобы заработать, как было запланировано, 15 млн долларов, я в конце концов потерял примерно 5 млн долларов.

- Был ли этот убыток на Ямайке вашим самым сильным переживанием, связанным с рынками?

- Нет. Это был мой самый большой убыток, но не самое большое переживание.

- А какая сделка вызвала больше всего волнений?

- Сделка по британскому фунту в ноябре 1978 года, о которой мы говорили ранее, потому что это был мой первый большой убыток.

- Были ли еще какие-нибудь запомнившиеся сделки?

- В 1982 году я стал замечать в вечерних новостях, что индекс Доу-Джонса поднимается почти каждый день. У меня стали появляться очень сильные бычьи настроения относительно фондового рынка. Это был первый случай, когда я вообще начал испытывать в отношении рынка какие-то чувства, основанные на чем-то кроме наблюдения за фьючерсами. Мне не хотелось заниматься выбором акций, потому что это была не моя игра.

Я открыл счет у одного своего приятеля, фондового брокера, и поручил ему купить довольно широкий ассортимент акций, ибо полагал, что рынок в целом будет повышаться. В то время я не знал, что его метод выбора акций был абсолютно противоположен моему подходу на фьючерсном рынке. Он придерживался теории, что покупать надо самые слабые акции, исходя из того, что они могут потом больше всего повыситься. Ну, это, конечно, была совсем не моя теория. В конце концов, он купил мне всего три акции, его любимые, которым он отдавал предпочтение в течение последних 10 лет.

Пронаблюдав в течение примерно трех месяцев, как Доу рос в то время, как мой счет уменьшался, я попросил

его прислать мне графики тех акций, что мне принадлежали. Я обнаружил, что он загнал меня в акции, которые находились вблизи своих минимумов, в то время как я по природе склонен покупать акции, которые двигались вверх. Я решил, что соглашение наше не работает, и закрыл свой счет.

Я раскрыл телефонную книгу и обнаружил, что неподалеку, на углу Мичиган и Вэкер (в Чикаго) находится офис Merrill Lynch. Как-то летним днем после того, как рынок уже закрылся, я пошел в банк и взял кассовый чек на 1 млн долларов. Затем я направился в офис Merrill Lynch и спросил: Кто здесь главный? . Ко мне вышел управляющий отделением, и я сказал ему: Я хотел бы поговорить с вашим самым неопытным брокером . Это истинная правда. Я хотел иметь кого-то, у кого не было никаких мнений.

Он передал меня брокеру, которому было года двадцать три, не больше. Я выложил перед ним чек и сказал: Я хочу открыть счет и вот, что я от вас хочу. Я хочу, чтобы вы начали с инвестирования трех четвертей этих денег в самые разнообразные акции, причем все они должны находится вблизи своих исторических максимумов. После этого я хочу, чтобы вы каждую неделю присылали мне список акций, разбитый по рыночным секторам, располагая акции в каждом секторе таким образом, чтобы было видно, насколько близко они находятся к своим историческим максимумам .

Он точно выполнял мои инструкции, и этот счет у меня замечательно процветал. Однако в тот же год Чикагская товарная биржа начала торговать фьючерсными контрактами на S&P 500, что решило мою проблему относительно того, как торговать общим фондовым рынком. Я поблагодарил брокера за его усилия, закрыл счет и переключился на покупку фьючерсов S&P 500. Я испытывал некоторое неудобство из-за того, что закрыл счет, потому что человек этот делал точно то, что я ему велел. Он разбил рынок на

несколько секторов и покупал самые сильные акции в каждом секторе.

- Вам не следует испытывать угрызения совести; вы, вероятно, многому его научили. А как шли у вас дела после того, как вы переключились на фьючерсы фондовых индексов?

- Очень хорошо. Мне повезло, и я поймал большую часть движения S&P от 120 до 300.

- Не могли бы вы побольше рассказать мне о том, что вызвало ваше бычье настроение в отношении фондового рынка?

- Отчасти это было потому, что я почти каждый день видел, как рынок идет вверх без какой-либо особой поддержки со стороны новостей. Собственно говоря, новости на самом деле были весьма негативными: инфляция, процентные ставки и уровень безработицы по-прежнему были очень высоки. Другим важным фактором было то, что фондовый рынок практически не изменился относительно своего уровня двадцатилетней давности, в то время как за тот же период инфляция взлетела до небес. Поэтому с поправкой на инфляцию цены акций были исключительно низкими. Кроме того, мне нравилось то, что в большинстве своем эксперты не показывали особенно бычьих настроений. Был в то время один популярный аналитик, Джо Грэнвилл, чьи комментарии казались мне особенно занятными. Каждый раз, когда рынок достигал нового максимума, он выступал со все более медвежьими заявлениями - а ведь он, предположительно, должен был быть техническим аналитиком.

-Были ли какие-нибудь отдельные торговые ошибки, которые оказались для вас ценными уроками?

- В тот раз, когда я понес первый значительный убыток, я открыл короткую позицию по немецкой марке в условиях, где рынок находился в восходящем лимите. Я