ставляет акции двигаться вверх и вниз? Это замечание подействовало как шпора. После этого я сосредотачивал свой анализ на поиске факторов, тесно связанных с движением цены акции, а не просто изучал все фундаментальные факторы. Честно говоря, даже сегодня многие аналитики по-прежнему не знают, что заставляет изучаемые ими акции двигаться верх или вниз.

- И какой же ответ нашли вы на этот вопрос?

- Очень часто ключевой фактор связан с прибылью. Особенно справедливо это в отношении банковских акций. Акции химических компаний, однако, ведут себя совершенно по-иному. В этой промышленности ключевыми факторами, похоже, являются производственные мощности. Идеальным временем для покупки акций химических компаний является момент, когда из отрасли произошел отток производственных мощностей и появляется катализатор, который может вызвать увеличение спроса. И наоборот, идеальным временем для продажи этих акций является время, когда появляется множество объявлений об открытии новых заводов, а совсем не тогда, когда прибыли начинают уменьшаться. Причина такой поведенческой модели заключается в том, что планы по расширению производства означают, что прибыль через два-три года понизится, и фондовый рынок стремится предвидеть такое развитие событий.

Другой освоенной мною дисциплиной, помогавшей мне определять, куда направится акция - вверх или вниз, - является технический анализ. Дреллес придавал техническому анализу большое значение, а я, вероятно, был наиболее восприимчив к техническому анализу среди всех прочих сотрудников его департамента. И хотя Дреллес был начальником, многие люди считали его чудаком из-за всех тех досье с графиками, которые он вел. Я, однако, пришел к выводу, что технический анализ может быть очень эффективным.

- А как остальные аналитики восприняли ваше назначение на должность директора исследовательского отдела, несмотря на то, что вы были значительно моложе и менее опытны?

- Как только они поняли, что Дреллес принял решение и собирается его придерживаться, они согласились с ситуацией. Однако чуть позже в том же году Дреллес ушел из банка, и я сразу почувствовал себя очень незащищенным. Мне было всего 25 лет, а руководителям других департаментов было за сорок и даже за пятьдесят. Как только разнеслась весть об уходе Дреллеса, началась борьба за власть между руководителями отделов, стремившимися занять его должность.

Утром каждого понедельника я и руководители других отделов должны были представлять свои взгляды начальнику трастового департамента, который был юристом без какого-либо опыта в инвестировании. Считалось, что он потом использует наши презентации при принятии окончательного решения по замене Дреллеса. Очевидно, все решили, что я им не конкурент. Общее мнение сводилось к тому, что мне повезет, если я хотя бы смогу удержаться на своем посту директора исследовательского отдела, не то что унаследую должность Дреллеса.

Но, как оказалось, вскоре после ухода Дреллеса был свергнут шах Ирана. И здесь по-настоящему окупилась моя неопытность. Когда сместили шаха, я решил, что мы должны вложить 70% наших денег в акции нефтяных компаний, а остальное - в акции компаний военно-промышленного комплекса. Такой порядок действий казался мне настолько логичным, что я ни о чем другом и не думал. В то время я даже не понимал, что такое диверсификация. Как директор исследовательского отдела, я имел полномочия пропускать в комитет по отбору акций только те рекомендации, которые мне нравились, и я использовал это свое право, чтобы ограничить наши презентации преимущественно акциями нефтяных и военных компаний.

И вот по понедельникам я каждый раз представлял эту стратегию начальнику трастового департамента. Неудивительно, что руководители других отделов возражали против моей позиции, хотя бы просто из чувства противоречия. Они пытались опровергать все, что я говорил. Однако бывает такое время в вашей карьере, когда все, что вы делаете, оказывается правильным - и это был один из таких периодов. Конечно, сейчас я бы и мечтать не посмел вкладывать 70% портфеля в акции нефтяных компаний, но в то время ничего лучшего придумать не смог. К счастью, это оказалось идеальной позицией, и список отобранных нами акций во много раз превзошел S&P 500. И примерно через девять месяцев меня, к всеобщему полному удивлению, назначили на бывшее место Дреллеса - на должность директора инвестиционного департамента.

- Когда вы ушли из банка?

- В 1980 году я отправился в Нью-Йорк, чтобы сделать там одну презентацию. После беседы один из слушателей подошел ко мне и воскликнул: Вы - ив банке! Какого черта вы там делаете? Я ответил: А что еще мне делать? Честно говоря, я думаю, мне повезло, что я там работаю - с учетом уровня моего опыта . Поговорив со мной еще пару минут, он спросил: А почему бы вам не открыть свою собственную фирму? А как я могу это сделать? - спросил я. - У меня же совсем нет денег . Если вы откроете свою собственную фирму, - ответил он, - я буду платить вам 10 тыс. долларов в месяц только за то, чтобы иметь право поговорить с вами. Вам даже не потребуется писать никаких отчетов .

Чтобы было ясно, о чем идет речь, скажу, что когда я начал работать в банке в 1977 году, я получал 900 долларов в месяц. Когда меня сделали директором исследовательского отдела, моя годовая зарплата составляла всего лишь 23 тыс. долларов, а все аналитики, которые мне подчинялись, зарабатывали больше, чем я. Даже после